Меньше чем за год приемного родительства Оксана похудела так, что ее трудно было узнать. Двухлетний сын кусался, устраивал истерики, швырял вещи, заставлял просыпаться по ночам. «Мы готовились к аду, и мы его прошли», — говорит Оксана. Рассказываем историю любви, которая сильнее всех трудностей.
Первое апреля
В тот день Оксана с Сергеем летели из Мурманска в Москву. Они только что стали родителями — забрали из учреждения приемного сына: двухлетний Богдан сидел на руках у Оксаны и кричал на весь самолет.
И так два часа. Без остановки.
Оксана растерялась. У нее никогда не было детей. В свои почти 42 года она не знала, как поменять памперс. Как успокоить постоянно кричащего ребенка, вообще не представляла.
— У моих подруг были дети, я помогала, но когда это было? А здесь экстренная ситуация, — вспоминает Оксана. — У меня двойная ответственность: я даже пока ребенка не усыновила. Если с ним что-то произойдет по случайности и моей неопытности, отвечать буду я и органы опеки. И я должна смотреть в оба глаза.
Прилетели ночью, дико устали. Оксану с ребенком на руках никто не пропустил вперед, пассажиры толкались и пытались быстрее спуститься по трапу.
Богдан кричал. У него поднялась температура под 40 градусов. Оксана поняла, что их с мужем жизнь изменилась навсегда.
«Мы готовились к аду»
«Возможно, у меня будет приемный ребенок», — однажды подумала Оксана, когда училась в университете. Но мысль промелькнула и забылась.
Оксана вышла замуж в 23 года. Они с Сергеем детей особо не планировали. Задумались через несколько лет. Начались долгие обследования и попытки забеременеть. Все показатели были в норме, а врачи разводили руками: «Бывают такие особенности».
Оксана перепробовала все. Безрезультатно.
— Для меня в какой-то момент это стало трагедией, — рассказывает Оксана. — Всегда хотелось малыша. И всегда была надежда. Но лет в 40 уже появилась идея, что мы возьмем приемного ребенка. Просто нужно было время, чтобы принять финальное решение и уладить формальности.
Некоторые родственники и знакомые говорили про риски. А первый и главный страх: «Какие там гены?»
Но Оксана и Сергей все равно, по очереди, пошли в школу приемных родителей. Выбрали школу при фонде «Дорога жизни». Психолог фонда Мария Беккер считает, что учиться раздельно — полезная практика: в разных группах рождаются разные вопросы, так у будущих родителей складывается более широкая картина.
Когда на занятиях Оксану попросили нарисовать ребенка, которого она представляет, она растерялась, потому что не представляла вообще никого. Это ее испугало.
— Нет, наоборот, хорошо. Вы не будете цепляться за образ, — успокоила ее психолог.
И Оксана решила: как сложится, так сложится. Но знала, что в любом случае будет непросто.
— Мы сразу сняли розовые очки и готовились к аду, понимая, что придется пройти все круги. И мы их прошли.
Лялечка
Оксана завела экселевскую таблицу и стала одну за другой обзванивать опеки. По некоторым номерам было не дозвониться.
— Мне все доставалось мытьем и катаньем, — рассказывает Оксана о своих поисках. — Очень сложный путь. По моему опыту, те, кто работает в опеках, настолько загружены, что со временем теряют всякое желание помогать. Они, как чиновники, выполняют бумажную работу. В итоге я просто постоянно звонила и убеждалась, что ребенка не дадут. Казалось, уже прошло слишком много времени… Я не перегорела, но наступали моменты отчаяния.
Оксана чувствовала, что ребенок будет из Мурманска, и даже туда летала, потому что одними звонками ничего добиться не могла. Надеялась найти младенца.
— Младенцы легче привыкают. Тем более мы не испытали этот опыт бессонных ночей, кормлениий. Классическая история. Поэтому такую лялечку, конечно, хотелось.
«Лялечку» Оксана искала год.
Звонила день за днем. С марта по март — две тысячи анкет.
И вот через год ей позвонили из мурманской опеки, что уже было удивительно: звонила не Оксана, звонили ей. Сказали, что есть трехлетний мальчик, но его мама стоит на учете. Про состояние здоровья оставалось только гадать. Оксана и Сергей отказались.
Недели через две позвонили еще раз: есть другой мальчик, 2 года и 7 месяцев.
— Все вокруг этого возраста крутилось и крутилось… В итоге еду вечером домой, думаю: лететь или не лететь нам? Как раз произошел теракт в Крокусе. И смотрю: машина передо мной в пробке стоит — 51 регион, Мурманск. Это знак! Говорю мужу: «Все, летим».
Полетели.
Не зная, какой их ждет ребенок.
Полную версию материала можно прочитать на сайте Правмира
Автор: Вероника Словохотова
Фото: Жанна Фашаян
