Дневник координатора программы «Брошенные дети в больнице» Марии Саморуковой — о нянях, о родителях, предавших своих детей, о любви и небезразличии.
***
Общая палата на шесть человек, лежат две мамы с детьми. Сестра-хозяйка готовит кровать, везут ребёнка. Не простого ребёнка, а из детдома. Он без сопровождения и с букетом диагнозов. Пока наша няня мчит к новобранцу со всех ног, медперсонал, сделав нужные уколы, оставляет девочку одну, чтобы продолжить свою работу. И вот, мамочка из палаты бежит за медсестрой, чтобы узнать почему этот странный ребёнок вообще в их палате. Услышав, что он из детского дома, женщина кривится от отвращения и заявляет: «Уберите её, она воняет и издаёт странные звуки!»
***
В детдоме, куда отвозим нашего подопечного Серёжу, в уютной зоне с диванчиками и плакатами «поддержка семейного воспитания» место встречи родителей с детьми. Там по-особенному уныло и депрессивно. Вот сидит мама с сальной головой в потертых джинсах, под ногтями грязь, от неё доносится устойчивый запах табака и спирта. Она теребит в руках старого помятого зайца и все пытается впихнуть его в руки своей шестилетней дочери, которая все давно понимает. Девочка плачет и просит маму её забрать, ведь мама, какой бы она ни была, все равно самая красивая и любимая. Мама зовёт воспитателя и просит увести её дочь обратно, и обязательно положить ей этого страшного зайца в комнату. Мама убегает, скорее всего быстрее покурить и накатить рюмашку другую. А девочка плачет, воспитатель уводит её обратно.***
Напротив, на диванчиках, сидят бабушка и мама, очень приличные. И мальчик Андрей во всех прелестях пубертата. Он играет в принесенный бабушкой телефон, матерится и шлёт маму на три буквы. Женщины вздыхают, переглядываются, но молчат. Будто понимают, что это не он такой, это они накосячили и теперь им это расхлебывать.***
У окна расположилась очень нервная мама, которая кроет на чем свет стоит своего мужа и попутно одевает семилетнего сына. Им разрешили пятнадцатиминутную прогулку по территории ЦССВ. Папа, надо отметить, держится стойко, видно, что пару дней не пил, весь трясётся, организм требует повысить градус. А мальчик жуёт конфетку и машет поп-итом, показывая присутствующим ребятам из одного с ним ЦССВ, что у него обновка.***
Сережины родители отказались от него и его двух младших братьев «временно», в связи с трудной жизненной ситуацией, на полгода. Мальчики были с нашими нянями, Серёже на тот момент было девять.
В тот день, когда ему исполнилось 10, ребят забрали в детский дом. Я сходила в опеку и написала заявление на разрешение посещать Серёжу. Теперь я хожу к нему в детский дом. Сержа называет меня «мой личный волонтер». Мы говорим о футболе, о друзьях и о том, о чем он сам хочет говорить. Через полгода родители продлили свое заявление о трудной жизненной ситуации. Скоро будет год, как Сережа в детском доме. Он очень хочет домой.
***
У двери на кресле сидим мы с Серёжей, говорим о строгом папе, возможном возвращении домой, школе и футболе, и о том, что плакать это нормально. Серёжа попросил две минуты посмотреть мультик, пока он смотрит в мой телефон, я смотрю на всю эту комнату. На этих детей и их родителей. Не понимаю, что чувствую... А что чувствуют они? Как сказал Сережин папа, «ничего страшного не случилось». Да, просто все эти дети убиты внутри руками самых близких и любимых. А в остальном, да, ничего страшного.***
Я убеждена, что не все семьи должны быть сохранены. Часто ситуация такая, что детям лучше будет где угодно, чем с кровными родителями. Да, даже в детском доме. Политика «за сохранения семьи» не работает так, как должна. Нужно действовать в интересах детей, а в интересах детей быть в безопасности, о детях должны заботится!
***
Это уже не первая история, с которой я столкнулась, но это никогда не перестанет выводить меня из себя. Например, Сашу из семьи изымали дважды из-за алкоголизма родителей и дважды возвращали в семью. Родители так и не исправились, естественно. Как велась работа? Что делала опека? Закон не защищает детей никак! Опека приходит, стучит, никто не открывает, значит, можно уйти.***
Родился Петя, запойные родители допустили такие ожоги, что одиннадцатимесячному ребёнку пришлось делать пересадку кожи! И вот только после этого их лишили родительских прав. Почему нет профилактики? Зачем эта политика за семью, если чаще нечего сохранять? Если сама опека понимает, что нельзя возвращать ребёнка, а сделать никто ничего не может, потому что «нужно сокращать количество лишений родительских прав». Разве это в интересах детей?
***
Любые длительные выходные для асоциальных семей превращаются в запой, но не всем детям везёт попасть к нам. Кого-то не услышат соседи, кого-то проигнорируют. Для кого-то будет поздно. Не проходите мимо, не закрывайте глаза и не думайте, что это не ваше дело. Возможно именно ваше небезразличие может спасти чью-то жизнь.***
Палата на четырех человек, мама с ребёнком и няня с мальчиком из детдома. Мальчик шумный, на препаратах, ничего не поделать. Мама с первых минут просит заткнуть его или связать, а потом идёт к заведующей и просит перевести в «отдельное место этого ребёнка».***
Мы так много слышим добрых слов в адрес наших детей, нашей работы и нашей программы «Брошенные дети в больнице». Слышим от людей с открытым сердцем, готовых помогать каждому ребёнку.
А еще очень много грязи и негатива. Мы стараемся не обращать внимания, не идти на конфликты, объяснять спокойно, что все дети во всем мире, в любом состоянии, с любым поведением заслуживают безопасности, уважения, заботы, любви. Но есть люди, которых ничем не пронять, в их мире все, кто хоть немного отличается от их «нормальности», должны быть за толстой стеной, подальше от их выдуманного благополучия.
01.10.2021.
