Виталик очень ждёт маму. За год лечения он сделал большие успехи, встав на ноги.
В детской реанимации, где у боксов с малышами, родившимися раньше срока, тревожно толпятся мамы, Виталик лежал один. Никто не добивался права подержать его хотя бы за ножку, за крохотную ручку. Никто не выхаживал методом «кенгуру», прижав к себе. Он всегда был один. Тогда и потом. Говорить не пытался, да и с кем ему было вести беседы? Он ползал по кроватке, измученный спастикой. Волочил за собой ноги и издавал странные звуки.
Так бы и продолжалась его грустная и одинокая маленькая жизнь, если бы он не попал в Москву, где врачи заметили, что у него есть прекрасный шанс научиться самостоятельно ходить, а логопед не начал учить его первым словам, с которыми он, наконец, может обратиться ко взрослым.
Виталик не тосковал по доброте, нежности, теплу близкого человека. Он их не знал. Но будет тосковать, потому что привык к няне, привык быть на ручках, играть, общаться, учиться. Психолог пишет в выписках, что Виталику сейчас важно поднять самооценку. Объяснить, что он — не никто! Не незаметная песчинка в океане детского горя, а сам — целый океан. В сердце каждого — огромный мир. Виталик просто не умел рассказать о своем.
Мы ищем семью для ребенка, который понятия не имел, что на свете существуют семьи. Что человека можно любить просто так, за то, что он есть. За то, что он был маленьким и лежал совсем один, но выкарабкался и выжил, потому что в самой крошечной душе живет надежда на то, что ее где-то любят и ждут.
[ngg src="galleries" ids="191″ display="basic_thumbnail"]